«Личная вечность» Вадима Шефнера. Биография Шефнер произведения
Скончался - 5 января 2002 года. Панихида состоялась 8 января на родине писателя в Санкт-Петербурге во Владимирском соборе.
Сам о себе:
Рождён я в Петрограде 12 января 1915 года. Мать моя - Евгения Владимировна Шефнер - дочь вице-адмирала Владимира Владимировича фон-Линдестрема, Отец мой - Сергей Алексеевич Шефнер - пехотный подполковник; отец его Алексей Карлович Шефнер - был военным моряком. Он оставил России добрую память о себе: во Владивостоке есть улица Капитана Шефнера, а возле дальневосточного порта Находки - мыс Шефнера.
Мать была лютеранского вероисповедания, отец- православного.
Я крещён в православной церкви.
Жили мы на Шестой линии Васильевского острова. Когда в Петрограде стало голодно, мать отвезла меня в Тверскую губернию, в деревеньку к няне. Там мы месяцев пять прожили. Помню огромную русскую печь, помню, как тепло и уютно было в избе.
О днях своей молодости я подробно рассказал в повести «Имя для птицы». Там я поведал своим читателям и о нашем отъезде в 1921 году в Старую Руссу, где отец служил тогда в армии. О тревогах и заботах матери, о смерти отца от чахотки, о том, как я жил там, в детдоме, куда мать устроилась на работу воспитательницей, о моих первых уроках в первом классе старорусской школы, о возвращении в родной Питер почти после четырехлетнего отсутствия.
Мать много читала. Не только прозу, но и стихи. Память у неё была превосходная, она помнила многие стихи Фета и Тютчева, а Пушкина чуть ли ни всего знала. Надо думать, что это от неё я унаследовал любовь к поэзии, но на первых порах какой-то несерьёзной была эта любовь. Я сочинял стишки- дразнилки, хулиганские частушки, а в шестом классе даже песню непристойную написал. А серьёзные стихи не получались.
В 1931 году, после окончания школы-семилетки я не решился держать экзамен в ВУЗ, ибо знал, что в математике я туп, и экзамена не выдержу. Я решил стать фабзайцем, - так в шутку именовали учеников ФЗУ (Фабрично-заводского ученичества).
Для этого я пошёл на Биржу Труда, и там получил направление в техническое училище, которое находилось на улице Восстания. Принят туда я был без труда. Меня зачислили в Керамическую группу, и черва два года я стал кочегаром на фарфоровом заводе (Пролетарий).
Обжиг фарфора - дело непростое, и трудились там люди серьёзные. Тогда я, наконец, начал писать стихи всерьёз, и в 1933 году в заводской газете было впервые напечатано моё стихотворение.
В 1934 году стихи мои стали печататься в городских газетах, а с 1936 и в журналах. В 1940 году в ленинградском издательстве «Советский писатель» вышла моя первая книжка стихов - «Светлый берег». В Союз Писателей меня приняли по её рукописи в 1939 году.
Мой левый глаз был непоправимо повреждён в детстве, вижу я только правым. Поэтому я до войны был белобилетником, не военнообязанным, и на военную учёбу меня не призывали. Но когда в 1941 году началась Великая Отечественная война - тут и я пригодился, был призван и стал рядовым 46 БАО /Батальон аэродромного обслуживания/. Летом 1942 года из этого батальона я был передислоцирован в армейскую газету «Знамя победы». Работал я там как поэт и как рядовой журналист. После Победы вернулся домой с двумя военными орденами «Красной Звезды» и «Отечественной Войны II степени» и с медалями, в число которых входит и медаль «За оборону Ленинграда». Есть у меня и послевоенные награды. Главной считаю Пушкинскую премию в 1997 году.
Вторая моя книга стихов вышла в Ленинграде блокадном, в 1943 году. Тоненькая невзрачная книжечка -»Защита» - в бумажной обложке. В ней все стихи - о войне, о родном городе моём. Бережно храню её.
Третья книга стихов- «Пригород» - вышла в 1946 году, четвёртая - «Московское шоссе» - в 1951 году, пятая - «Взморье» - в 1955 году... Но не буду перечислять здесь вое свои книжки - ведь среди них есть и неудачные. Вместо этого перечислю книги, в которые вошли и сравнительно недавние стихи, и избранные стихи давно минувших дней. Вот они: «Личная вечность» 1984 год, «Годы и миги» 1986 год, «В этом веке» 1987 год «Архитектура огня» 1997 год.
А первое место по количеству стихотворений занимает вышедший в 1991 году 1 том моего четырёхтомного «Собрания сочинений». В него вошли избранные стихи за полвека - с 1938 по 1988 г.
Первая моя проза- повесть «Облака над дорогой» издана в Ленинграде в 1957 году. Глядя из нынешнего дня, признаюсь, что повесть не очень удачная. Да и вторая моя книга «Ныне, вечно и никогда» не радует меня нынче. А вот третью свою книгу - «Счастливый неудачник», вышедшую в свет в 1965 году считаю удачной. Включённая в неё повесть-сказка «Девушка у обрыва» потом не раз переиздавалась, а в 1991 году в московском издательстве «Знание» ей дали тираж 500.000 экземпляров.
Самым сильным своим прозаическим произведением я считаю повесть «Сестра печали», издана она в 1970 году. Это - печальная повесть о Ленинградской блокаде, о любви. Добрые отклики на эту повесть я получаю до сих пор. Не в обиде на себя я и за свой фантастический роман «Лачуга должника». Это весьма нескучный роман-сказка. К этому роману стилистически примыкают мои «Сказки для умных», изданные отдельной книгой. О своей автобиографической повести «Имя для птицы» я уже упомянул, а теперь скажу, что в 1995 году в журнале «Звезда» опубликована моя другая автобиографическая повесть - «Бархатный путь».
12 января 2015 года исполняется 100 лет со дня рождения Вадима Шефнера (12.01.1915-5.01.2002).
Не слышали это имя?
Поверьте, что встреча с ним не разочарует ни любителей поэзии, ни любителей фантастики, ни…
Впрочем, не стоит тратить время на длинные вступления.
«Рожден я в Петрограде 12 января 1915 года. Мать моя – Евгения Владимировна Шефнер – дочь вице-адмирала Владимира Владимировича фон-Линдестрема, Отец мой – Сергей Алексеевич Шефнер – пехотный подполковник; отец его Алексей Карлович Шефнер — был военным моряком. Он оставил России добрую память о себе: во Владивостоке есть улица Капитана Шефнера, а возле дальневосточного порта Находки – мыс Шефнера. (Имя деда – капитан-лейтенанта Алексея Карловича Шефнера – увековечено во Владивостоке потому, что 2 июля (20 июня по стар. стилю) 1860 года транспорт Сибирской флотилии «Манджур» именно под его командованием доставил в бухту Золотой Рог воинское подразделение для основания военного поста, который и положил начало этому городу).
«Мать много читала. Не только прозу, но и стихи. Память у нее была превосходная, она помнила многие стихи Фета и Тютчева, а Пушкина чуть ли ни всего знала. Надо думать, что это от нее я унаследовал любовь к поэзии, но на первых порах какой-то несерьезной была эта любовь. Я сочинял стишки – дразнилки, хулиганские частушки, а в шестом классе даже песню непристойную написал. А серьезные стихи не получались» .
Вадим рано потерял отца и потому, окончив семь классов, поступил в школу фабрично-заводского ученичества (ФЗУ), а затем пошел работать кочегаром по обжигу фарфора на ленинградский завод «Пролетарий». В 1933 году его первое стихотворение «Баллада о кочегаре» опубликовано в заводской газете «Резец».
В 1935 году наш герой поступил на рабфак Ленинградского университета. С этого времени он поменял за короткое время несколько мест работы и профессий: работал сверлильщиком на заводе электрооборудования, формовщиком в литейном цехе, подносил на стройке кирпичи, был инструктором по физкультуре, чертежником-архивариусом на оптико-механическом заводе, библиотекарем.
В середине 1930-х годов Вадим начал заниматься в литературном объединении при редакции газеты «Смена». К работе с молодыми поэтами привлекались такие мастера как А. А. Ахматова, Н. А. Заболоцкий, М. М. Зощенко и др.
С 1934 года начал публиковать стихи в газетах, с 1936 года – в литературных журналах. Первый стихотворный сборник Шефнера – «Светлый берег» – вышел в 1940 году, в том же году напечатан и его первый рассказ.
Не танцуйте сегодня, не пойте.
В предвечерний задумчивый час
Молчаливо у окон постойте,
Вспомяните погибших за нас.
Там, в толпе, средь любимых, влюблённых,
Средь весёлых и крепких ребят,
Чьи-то тени в пилотках зелёных
На окраины молча спешат.
Им нельзя задержаться, остаться –
Их берёт этот день навсегда,
На путях сортировочных станций
Им разлуку трубят поезда.
Окликать их и звать их – напрасно,
Не промолвят ни слова в ответ,
Но с улыбкою грустной и ясной
Поглядите им пристально вслед.
1961
Через много лет после войны Вадим Сергеевич написал: «Ныне, на исходе дней своих, я склонен думать, что к прозе приобщила меня Великая Отечественная война. До нее я в армии не служил, был белобилетником из-за своего плохого левого глаза [глаз он повредил в детстве. – А.К.]. Но правым видел я хорошо и теперь наконец пригодился как воинская единица. Сперва был рядовым в БАО (батальоне аэродромного обслуживания) недалеко от Питера, а в январе 1942 года был переведен в редакцию армейской газеты Ленфронта «Знамя победы». Там я стал не только поэтом военным, но и прозаиком-журналистом. Наряду со стихами писал очерки и заметки о конкретных людях, о бойцах переднего края, – после поездок и пеших походов в части. И о ленинградцах тоже писал. С войны вернулся в звании старшего лейтенанта, награжден тремя военными орденами, медалями... Но высшая награда моей душе – это память о тех людях, с которыми довелось мне встречаться в военные годы . (В. Шефнер. Приобщение к профессии)
Весть
Читаю в ночной тишине
Письмо незабытого друга,
Который убит на войне.
Читаю сухие, как порох,
Обыденные слова,
Неровные строки, в которых
Доныне надежда жива.
И всё торопливое, злое
Смолкает, стихает во мне.
К душе подступает былое,
Как в грустном возвышенном сне.
Весь мир этот, вечный и новый,
Я вижу – как будто с горы,
И вновь треугольник почтовый
В шкатулку кладу до поры.
1969
Военные сны
Нам снится не то, что хочется нам, –
Нам снится то, что хочется снам.
На нас до сих пор военные сны,
Как пулеметы, наведены.
И снятся пожары тем, кто ослеп,
И сытому снится блокадный хлеб.
И те, от кого мы вестей не ждем,
Во сне к нам запросто входят в дом.
Входят друзья предвоенных лет,
Не зная, что их на свете нет.
И снаряд, от которого случай спас,
Осколком во сне настигает нас.
И, вздрогнув, мы долго лежим во мгле, –
Меж явью и сном, на ничье земле,
И дышится трудно, и ночь длинна...
Камнем на сердце лежит война.
1966
Война подарила ему и одну очень важную встречу. В 1942 году Вадим Шефнер познакомился со своей будущей женой Екатериной, с которой прожил всю жизнь (она умерла в 2000, он ушел из жизни через полтора года).
Я мохом серым нарасту на камень,Худ. Willem Haenraets
Где ты пройдёшь. Я буду ждать в саду
И яблонь розовыми лепестками
Тебе на плечи тихо опаду.
Я веткой клёна в белом блеске молний
В окошко стукну. В полдень на углу
Тебе молчаньем о себе напомню
И облаком на солнце набегу.
Но если станет грустно нестерпимо,
Не камнем горя лягу я на грудь –
Я глаз твоих коснусь смолистым дымом:
Поплачь ещё немного – и забудь...
1944
После войны наряду с поэтическим творчеством Шефнер брался и за стихотворные переводы (с китайского, с грузинского, белорусского, латышского и др.).
С 1940 года публиковал в журналах прозу, а первый ее сборник – «Облака над дорогой» – издал в 1957 году.
В 1960-е гг. Вадим Шефнер неожиданно для многих обратился к жанру фантастики, хотя для него-то как раз этот шаг был абсолютно логичен.
«Что натолкнуло меня на писание фантастики? Очевидно, ощущение странности, фантастичности жизни, сказочности ее. А может быть, стихи. Всю жизнь я пишу стихи, а фантастика ходит где-то рядом с поэзией. Они не антиподы, они родные сестры. Фантастика для меня – это, перефразируя Клаузевица, продолжение поэзии иными средствами. Если вдуматься, то в поэзии и фантастике действуют те же силы и те же законы – только в фантастике они накладываются на более широкие пространственные и временные категории ».
Писатель, определяя свои произведения этого направления как «полувероятные истории» и «сказки для умных», признавался в том, что больше всего привлекает его, как фантаста.
«…Что касается научно-фантастических романов, где речь идет только об открытиях и изобретениях, то они для меня не интересны. Для меня не столь важен фантастико-технико-научный антураж, а та над-фантастическая задача, которую ставит себе писатель. Поэтому я очень люблю Уэллса. Его «Машина времени» никогда не устареет, ибо, в сущности, каждый из нас ездит в этой машине ».
«У него на любом фантастическом фоне и в любой фантастической, порой страшной, ситуации действуют обыкновенные, вовсе не фантастические люди со всеми их достоинствами и недостатками. Действуют глупые и умные, герои и трусы, добрые и злые, но все в человеческих нормах и пределах. И вот автор вталкивает этих людей в фантастические события и смотрит, что из этого получится. А получается вот что: люди остаются людьми. В сущности, это очень человечный писатель ».
Вот, к примеру, герой повести «Небесный подкидыш, или Исповедь трусоватого храбреца» Серафим Пятизайцев, страстно мечтающий хотя бы короткое время пожить в тишине и одиночестве, попадает на планету Фемида, где это самое одиночество ему гарантируется. Там не только нет ни одного зеркала, но даже в привезенных Серафимом книгах исчезли все изображения живых существ. И не только из книг…
«Он извлек из пачечки книг твердую обложку от общей тетради, куда была вложена застекленная фотография его жены в металлической рамочке. Этот снимок (12 х 18) он всегда брал с собой, отбывая в дом отдыха. Сейчас он опять увидит Настю. Улыбаясь ему улыбкой № 19 ("Радость совместной прогулки"), стоит она под деревом в Летнем саду... Хорошо, что есть на свете Настя!..
С такими вот мыслями вынул Серафим из тетрадочной обложки фотографию – и обомлел. По-прежнему виден был на ней узор садовой ограды, по-прежнему стояло дерево, но теперь проявилась та часть его ствола, которую еще недавно заслоняла своей фигурой Настя. Настя со снимка исчезла.
- Это уже какое-то хамство космическое! – возмутился мой герой. – Это, господин заботник, тебе даром не пройдет! – А потом вдруг понял, что некому ему пожаловаться на этого цензора. В каждом земном доме отдыха, в любой гостинице, в самом плохоньком учреждении есть хоть какой-нибудь да директор – а здесь? Здесь никто не примет ни письменной, ни устной жалобы. А эти заботники делают то, на что они программированы. Они по-своему заботятся о нем, Серафиме, погружая его в одиночество. - Зато как здесь тихо! – прошептал он ».
Образы героев фантастических произведений Шефнера тоже далеки от стандарта. Мы ведь привыкли, что это бесстрашные покорители «пространств и миров». Нам же предстоит наблюдать приключения… чудаков и неудачников. Да-да! Однако не будем спешить с оценками. Ведь неудача — это не всегда плохо! Никто не застрахован от такой ситуации. Главное, как к ней относишься. Иногда то, что мы считаем неудачей, становится ступенькой к счастью.
Откроем повесть со странным на первый взгляд названием «Счастливый неудачник» (1965). Она начинается такими словами: «Есть люди, которые жалуются, что им не везет в жизни. Каждую мелкую неудачу они воспринимают как жестокий приговор судьбы, который не подлежит обжалованию. Они начинают считать себя неудачниками, падают духом. Вот я и хочу придать им бодрости и по мере сил доказать, что неудачи часто ведут к удачам, ибо прав арабский мудрец, который сказал: "Из зерен печали вырастают колосья радости" ».
Не менее яркий пример – Стефан – герой повести «Человек с пятью «не», или Исповедь простодушного» (1966).
«…Обо мне отец однажды выразился, что я ЧЕЛОВЕК С ПЯТЬЮ "НЕ". И далее он взял листок бумаги и письменно пояснил, что я
не – уклюжий
не – сообразительный
не – выдающийся
не – везучий
не – красивый.
Самое печальное, что все эти пять "не" действительно относились ко мне, и я понимал, что больших успехов и достижений в жизни у меня не предвидится …»
Зато его старший брат был полной противоположностью.
«Например, когда мать говорила нам: "Ребята, наколите-ка дровец!", – Виктор отвечал так: "Полигамный антропоморфизм и эпидемический геоцентризм на уровне сегодняшнего дня порождают во мне термодинамический демонизм и электростатический дуализм, что создает невозможность колки дров" .
Отец и мать горделиво переглядывались, радуясь научной подкованности Виктора, и посылали колоть дрова одного меня ».
В 1999 году писатель, отметивший 85-ый юбилей, удостоился специальной номинации «Паладин фантастики» российской литературной премии «Странник». Эта номинация традиционно присуждается человеку, который «жизнь свою положил на фантастическую литературу».
Творчество нашего героя – это всегда живой разговор по душам, в котором есть место и лирике и юмору. Потому оно оставляет у читателей ощущение света и радости.
Вадим Шефнер в своих произведениях дает нам очень важные жизненные советы, но делает это легко и ненавязчиво, будто хороший и мудрый друг.
Подражание восточному
Не возвожу плохих на пьедестал,
Но мир без них намного б хуже стал.
Плохие люди для того нужны,
Чтоб знали мы, кем быть мы не должны.
1985
Стрела
Хотел я смерти не орлу,
Не хищникам чащобы –
Я в друга выпустил стрелу
Несправедливой злобы.
Я промахнулся... Повезло,
Быть может, нам обоим?
Но мною посланное зло
Летит, летит над полем.
Летит сквозь строй лесных стволов,
Сквозь городские стены,
С океанических валов
Срывает клочья пены.
Пронзая ливень и метель,
Соборы и заборы
И, словно дьявольская дрель,
Просверливая горы,
Летит стрела с моей виной,
Летит в мою долину –
И огибает шар земной,
Чтоб мне вонзиться в спину.
1973
Не надо, дружок, обижаться,
Не надо сердиться, ей-ей,
На сверстников и домочадцев,
На старых неверных друзей.
Давай лучше жизни дивиться
И в добрые верить дела,
Глядеться в знакомые лица,
Как в праздничные зеркала.
Обиды все – мелочь такая,
Обиды ничтожны стократ
Пред вечными теми веками,
Что всех навсегда разлучат.
1977
Гордыня
Над пустотою нависая криво,
Вцепясь корнями в трещины камней,
Стоит сосна у самого обрыва,
Не зная, что стоять недолго ей.
Её давно держать устали корни,
Не знающие отдыха и сна;
Но с каждым годом круче и упорней
Вверх – наискось – всё тянется она.
Уже и зверь гордячки сторонится,
Идёт в обход, смертельный чуя страх,
Уже предусмотрительные птицы
Покинули гнездо в её ветвях.
Стоит она, беды не понимая,
На сумрачной, обветренной скале...
Ей чудится – она одна прямая,
А всё иное – криво на земле.
1954
Миг
Не привыкайте к чудесам –
Дивитесь им, дивитесь!
Не привыкайте к небесам,
Глазами к ним тянитесь.
Приглядывайтесь к облакам,
Прислушивайтесь к птицам,
Прикладывайтесь к родникам, –
Ничто не повторится.
За мигом миг, за шагом шаг
Впадайте в изумленье.
Всё будет так – и всё не так
Через одно мгновенье.
1964
Природа все учла и взвесила.
Вы, легкодумные стрелки,
Не нарушайте равновесия
И зря не жмите на курки.
Вот кружит ястреб. Вредный вроде бы.
Но пусть летает, невредим:
Кому-то вреден, а природе он
Полезен и необходим.
Ты рай себе уютный выстроил,
Но без тревог не проживешь.
Убьешь печаль – но тем же выстрелом
И радость, может быть, убьешь .
Умей
Умей, умей себе приказывать,
Муштруй себя, а не вынянчивай.
Сам о себе:
Рожден я в Петрограде 12 января 1915 года. Мать моя Евгения Владимировна Шефнер дочь вице-адмирала Владимира Владимировича фон-Линдестрема, Отец мой Сергей Алексеевич Шефнер пехотный подполковник; отец его Алексей Карлович Шефнер был военным моряком. Он оставил России добрую память о себе: во Владивостоке есть улица Капитана Шефнера, а возле дальневосточного порта Находки мыс Шефнера.
Мать была лютеранского вероисповедания, отец православного. Я крещен в православной церкви.
Жили мы на Шестой линии Васильевского острова. Когда в Петрограде стало голодно, мать отвезла меня в Тверскую губернию, в деревеньку к няне. Там мы месяцев пять прожили. Помню огромную русскую печь, помню, как тепло и уютно было в избе.
О днях своей молодости я подробно рассказал в повести "Имя для птицы". Там я поведал своим читателям и о нашем отъезде в 1921 году в Старую Руссу, где отец служил тогда в армии. О тревогах и заботах матери, о смерти отца от чахотки, о том, как я жил там, в детдоме, куда мать устроилась на работу воспитательницей, о моих первых уроках в первом классе старорусской школы, о возвращении в родной Питер почти после четырехлетнего отсутствия.
Мать много читала. Не только прозу, но и стихи. Память у нее была превосходная, она помнила многие стихи Фета и Тютчева, а Пушкина чуть ли ни всего знала. Надо думать, что это от нее я унаследовал любовь к поэзии, но на первых порах какой-то несерьезной была эта любовь. Я сочинял стишки дразнилки, хулиганские частушки, а в шестом классе даже песню непристойную написал. А серьезные стихи не получались.
В 1931 году, после окончания школы-семилетки я не решился держать экзамен в ВУЗ, ибо знал, что в математике я туп, и экзамена не выдержу. Я решил стать фабзайцем, так в шутку именовали учеников ФЗУ (Фабрично-заводского ученичества).
Для этого я пошел на Биржу Труда, и там получил направление в техническое училище, которое находилось на улице Восстания. Принят туда я был без труда. Меня зачислили в Керамическую группу, и через два года я стал кочегаром на фарфоровом заводе (Пролетарий).
Обжиг фарфора дело непростое, и трудились там люди серьезные. Тогда я, наконец, начал писать стихи всерьез, и в 1933 году в заводской газете было впервые напечатано мое стихотворение.
В 1934 году стихи мои стали печататься в городских газетах, а с 1936 и в журналах. В 1940 году в ленинградском издательстве "Советский писатель" вышла моя первая книжка стихов "Светлый берег". В Союз Писателей меня приняли по ее рукописи в 1939 году.
Мой левый глаз был непоправимо поврежден в детстве, вижу я только правым. Поэтому я до войны был белобилетником, не военнообязанным, и на военную учебу меня не призывали. Но когда в 1941 году началась Великая Отечественная война тут и я пригодился, был призван и стал рядовым 46 БАО (Батальон аэродромного обслуживания). Летом 1942 года из этого батальона я был передислоцирован в армейскую газету "Знамя победы". Работал я там как поэт и как рядовой журналист. После Победы вернулся домой с двумя военными орденами "Красной Звезды" и "Отечественной Войны II степени" и с медалями, в число которых входит и медаль "За оборону Ленинграда". Есть у меня и послевоенные награды. Главной считаю Пушкинскую премию в 1997 году. Вторая моя книга стихов вышла в Ленинграде блокадном, в 1943 году. Тоненькая невзрачная книжечка "Защита" в бумажной обложке. В ней все стихи о войне, о родном городе моем. Бережно храню ее.
Третья книга стихов "Пригород" вышла в 1946 году, четвертая "Московское шоссе" в 1951 году, пятая "Взморье" в 1955 году... Но не буду перечислять здесь вое свои книжки ведь среди них есть и неудачные. Вместо этого перечислю книги, в которые вошли и сравнительно недавние стихи, и избранные стихи давно минувших дней. Вот они: "Личная вечность" 1984 год, "Годы и миги" 1986 год, "В этом веке" 1987 год, "Архитектура огня" 1997 год.
А первое место по количеству стихотворений занимает вышедший в 1991 году I том моего четырехтомного "Собрания сочинений". В него вошли избранные стихи за полвека с 1938 по 1988 г.
Первая моя проза повесть "Облака над дорогой" издана в Ленинграде в 1957 году. Глядя из нынешнего дня, признаюсь, что повесть не очень удачная. Да и вторая моя книга "Ныне, вечно и никогда" не радует меня нынче. А вот третью свою книгу "Счастливый неудачник", вышедшую в свет в 1965 году считаю удачной. Включенная в нее повесть-сказка "Девушка у обрыва" потом не раз переиздавалась, а в 1991 году в московском издательстве "Знание" ей дали тираж 500.000 экземпляров.
Самым сильным своим прозаическим произведением я считаю повесть "Сестра печали", издана она в 1970 году. Это печальная повесть о Ленинградской блокаде, о любви. Добрые отклики на эту повесть я получаю до сих пор. Не в обиде на себя я и за свой фантастический роман "Лачуга должника". Это весьма нескучный роман-сказка. К этому роману стилистически примыкают мои "Сказки для умных", изданные отдельной книгой. О своей автобиографической повести "Имя для птицы" я уже упомянул, а теперь скажу, что в 1995 году в журнале "Звезда"" опубликована моя другая автобиографическая повесть "Бархатный путь".
Родом их Санкт-Петербурга, воспитывался в детском доме. Свои первые стихи опубликовал в предвоенное время, но поэтическую известность получил именно на войне. Начинал Вадим Сергеевич как поэт-фронтовик и первый серьезный сборник стихов был напечатан в блокадном Ленинграде. Дальнейшие работы Шефнера с военной темой не связаны.
Истинное народное признание приходит к Шефнеру во время «оттепели». Книжный рынок наполнили военные произведения, книги ссыльных ГУЛАГа, но Вадим Шефнер оставался в стороне от политики. Характер всех произведений был всегда уникален, Он не искал народной популярности, она к нему пришла сама. Акцент в его работе был сделан на детской литературе. В своих стихах Шефнер сохранял язык взрослых, не заигрывал с детьми, общался с ними на равных. Такой метод создает правильный взгляд на реальность и структурированное мышление.
Вадим Сергеевич писал сказки не только для детей, но и для взрослых. Он говорил, что фантастика – это та же поэзия, только выражена иным способом. В его произведениях в жанре фантастики сложно провести грань межу реальностью и вымыслом, трудно определить где сон наяву, а где повседневный быт.
Автограф В. Шефнера
Биография
Почти всё детство и юность провёл в Петрограде. В 1921 году семья переехала в Старую Руссу Новгородской губернии к месту службы отца. После смерти отца от туберкулеза вместе с матерью-воспитательницей жил при детском доме, спустя некоторое время вернулся в Петроград. После школы окончил ФЗУ , в 1930-е годы был рабочим на различных ленинградских заводах.
Шефнер связывает реализм с фантастикой, любит с мнимой серьёзностью говорить об очевидной бессмыслице или с юмором о серьёзных вещах; фантазия питается у него также сказочным элементом.
Премии и награды
Память
Библиография
Проза
Публикации: Собрание сочинений, избранные произведения
- Избранные произведения в 2 томах. Л.: Худ. литература, 1975. - 50 000 экз.
- Избранные произведения в 2 томах. Л.: Худ. литература, 1982. - 25 000 экз.
- Собрание сочинений в 4 томах. Л.: Худ. литература, 1991-1995.
Публикации: Книги стихов
- Светлый берег. - Л. : Гослитиздат , 1940. - 104 с. - 5000 экз.
- Защита. - Л. : Гослитиздат , 1943. - 36 с.
- Пригород. - Л.; М.: Советский писатель , 1946. - 102 с. - 10 000 экз.
- Московское шоссе. - Л. : Советский писатель, 1951. - 144 с. - 10 000 экз.
- Взморье. - Л. : Советский писатель, 1955. - 132 с. - 10 000 экз.
- Стихи. - Л. : Советский писатель, 1956. - 204 с. - 10 000 экз.
- Нежданный день. - Л. : Советский писатель, 1958. - 148 с. - 5000 экз.
- Стихи. - М.; Л.: Художественная литература , 1960. - 304 с. - 7000 экз.
- Знаки земли. - Л. : Советский писатель, 1961. - 124 с. - 5000 экз.
- Рядом с небом. - Л. : Детгиз , 1962. - 192 с. - 100 000 экз.
- Стихотворения. - Л. : Лениздат , 1965. - 300 с. - 50 000 экз.
- Своды. - Л. : Советский писатель, 1967. - 80 с. - 40 000 экз.
- Стихи о Ленинграде. - Л. : Лениздат , 1967. - 48 с. - 10 000 экз.
- Стихотворения. - Л. : Художественная литература, 1968. - 264 с. - 25 000 экз.
- Избранная лирика. - Л. : Молодая гвардия , 1969. - 32 с. - 100 000 экз.
- Запас высоты. - Л. : Советский писатель, 1970. - 80 с.
- Стихотворения. - Л. : Лениздат, 1972. - 288 с. - 25 000 экз.
- Цветные стёкла. - Л. : Детская литература , 1974. - 160 с. - 50 000 экз.
- Переулок памяти. - Л. : Лениздат, 1976. - 272 с. - 25 000 экз.
- Сторона отправления. - М. : Современник , 1979. - 240 с. - 20 000 экз.
- Северный склон. - Л. : Советский писатель, 1980. - 128 с. - 50 000 экз.
- Вторая память. - Л. : Советский писатель, 1981. - 272 с. - 50 000 экз.
- Годы и миги. - М. : Современник, 1983. - 328 с. - 25 000 экз.
- . - М. : Советская Россия , 1986. - 302 с. - 25 000 экз.
- Личная вечность. - Л. : Советский писатель, 1984. - 288 с. - 50 000 экз.
- В этом веке. - Л. : Лениздат, 1987. - 320 с. - 25 000 экз.
- Ночная ласточка. - Л. : Детская литература, 1991. - 206 с. - 50 000 экз. - ISBN 5-08-000012-0 .
- Архитектура огня. - СПб. : Петербургский писатель, 1997. - 288 с. - ISBN 5-88986-003-8 .
- Стихотворения. - СПб. : Академический проект , 2005. - 618 с. - 1000 экз. -