«Личная вечность» Вадима Шефнера. Биография Шефнер произведения

Скончался - 5 января 2002 года. Панихида состоялась 8 января на родине писателя в Санкт-Петербурге во Владимирском соборе.

Сам о себе:

Рождён я в Петрограде 12 января 1915 года. Мать моя - Евгения Владимировна Шефнер - дочь вице-адмирала Владимира Владимировича фон-Линдестрема, Отец мой - Сергей Алексеевич Шефнер - пехотный подполковник; отец его Алексей Карлович Шефнер - был военным моряком. Он оставил России добрую память о себе: во Владивостоке есть улица Капитана Шефнера, а возле дальневосточного порта Находки - мыс Шефнера.

Мать была лютеранского вероисповедания, отец- православного.
Я крещён в православной церкви.

Жили мы на Шестой линии Васильевского острова. Когда в Петрограде стало голодно, мать отвезла меня в Тверскую губернию, в деревеньку к няне. Там мы месяцев пять прожили. Помню огромную русскую печь, помню, как тепло и уютно было в избе.

О днях своей молодости я подробно рассказал в повести «Имя для птицы». Там я поведал своим читателям и о нашем отъезде в 1921 году в Старую Руссу, где отец служил тогда в армии. О тревогах и заботах матери, о смерти отца от чахотки, о том, как я жил там, в детдоме, куда мать устроилась на работу воспитательницей, о моих первых уроках в первом классе старорусской школы, о возвращении в родной Питер почти после четырехлетнего отсутствия.

Мать много читала. Не только прозу, но и стихи. Память у неё была превосходная, она помнила многие стихи Фета и Тютчева, а Пушкина чуть ли ни всего знала. Надо думать, что это от неё я унаследовал любовь к поэзии, но на первых порах какой-то несерьёзной была эта любовь. Я сочинял стишки- дразнилки, хулиганские частушки, а в шестом классе даже песню непристойную написал. А серьёзные стихи не получались.

В 1931 году, после окончания школы-семилетки я не решился держать экзамен в ВУЗ, ибо знал, что в математике я туп, и экзамена не выдержу. Я решил стать фабзайцем, - так в шутку именовали учеников ФЗУ (Фабрично-заводского ученичества).

Для этого я пошёл на Биржу Труда, и там получил направление в техническое училище, которое находилось на улице Восстания. Принят туда я был без труда. Меня зачислили в Керамическую группу, и черва два года я стал кочегаром на фарфоровом заводе (Пролетарий).

Обжиг фарфора - дело непростое, и трудились там люди серьёзные. Тогда я, наконец, начал писать стихи всерьёз, и в 1933 году в заводской газете было впервые напечатано моё стихотворение.

В 1934 году стихи мои стали печататься в городских газетах, а с 1936 и в журналах. В 1940 году в ленинградском издательстве «Советский писатель» вышла моя первая книжка стихов - «Светлый берег». В Союз Писателей меня приняли по её рукописи в 1939 году.

Мой левый глаз был непоправимо повреждён в детстве, вижу я только правым. Поэтому я до войны был белобилетником, не военнообязанным, и на военную учёбу меня не призывали. Но когда в 1941 году началась Великая Отечественная война - тут и я пригодился, был призван и стал рядовым 46 БАО /Батальон аэродромного обслуживания/. Летом 1942 года из этого батальона я был передислоцирован в армейскую газету «Знамя победы». Работал я там как поэт и как рядовой журналист. После Победы вернулся домой с двумя военными орденами «Красной Звезды» и «Отечественной Войны II степени» и с медалями, в число которых входит и медаль «За оборону Ленинграда». Есть у меня и послевоенные награды. Главной считаю Пушкинскую премию в 1997 году.

Вторая моя книга стихов вышла в Ленинграде блокадном, в 1943 году. Тоненькая невзрачная книжечка -»Защита» - в бумажной обложке. В ней все стихи - о войне, о родном городе моём. Бережно храню её.

Третья книга стихов- «Пригород» - вышла в 1946 году, четвёртая - «Московское шоссе» - в 1951 году, пятая - «Взморье» - в 1955 году... Но не буду перечислять здесь вое свои книжки - ведь среди них есть и неудачные. Вместо этого перечислю книги, в которые вошли и сравнительно недавние стихи, и избранные стихи давно минувших дней. Вот они: «Личная вечность» 1984 год, «Годы и миги» 1986 год, «В этом веке» 1987 год «Архитектура огня» 1997 год.

А первое место по количеству стихотворений занимает вышедший в 1991 году 1 том моего четырёхтомного «Собрания сочинений». В него вошли избранные стихи за полвека - с 1938 по 1988 г.

Первая моя проза- повесть «Облака над дорогой» издана в Ленинграде в 1957 году. Глядя из нынешнего дня, признаюсь, что повесть не очень удачная. Да и вторая моя книга «Ныне, вечно и никогда» не радует меня нынче. А вот третью свою книгу - «Счастливый неудачник», вышедшую в свет в 1965 году считаю удачной. Включённая в неё повесть-сказка «Девушка у обрыва» потом не раз переиздавалась, а в 1991 году в московском издательстве «Знание» ей дали тираж 500.000 экземпляров.

Самым сильным своим прозаическим произведением я считаю повесть «Сестра печали», издана она в 1970 году. Это - печальная повесть о Ленинградской блокаде, о любви. Добрые отклики на эту повесть я получаю до сих пор. Не в обиде на себя я и за свой фантастический роман «Лачуга должника». Это весьма нескучный роман-сказка. К этому роману стилистически примыкают мои «Сказки для умных», изданные отдельной книгой. О своей автобиографической повести «Имя для птицы» я уже упомянул, а теперь скажу, что в 1995 году в журнале «Звезда» опубликована моя другая автобиографическая повесть - «Бархатный путь».

12 января 2015 года исполняется 100 лет со дня рождения Вадима Шефнера (12.01.1915-5.01.2002).

Не слышали это имя?

Поверьте, что встреча с ним не разочарует ни любителей поэзии, ни любителей фантастики, ни…

Впрочем, не стоит тратить время на длинные вступления.

«Рожден я в Петрограде 12 января 1915 года. Мать моя – Евгения Владимировна Шефнер – дочь вице-адмирала Владимира Владимировича фон-Линдестрема, Отец мой – Сергей Алексеевич Шефнер – пехотный подполковник; отец его Алексей Карлович Шефнер — был военным моряком. Он оставил России добрую память о себе: во Владивостоке есть улица Капитана Шефнера, а возле дальневосточного порта Находки – мыс Шефнера. (Имя деда – капитан-лейтенанта Алексея Карловича Шефнера – увековечено во Владивостоке потому, что 2 июля (20 июня по стар. стилю) 1860 года транспорт Сибирской флотилии «Манджур» именно под его командованием доставил в бухту Золотой Рог воинское подразделение для основания военного поста, который и положил начало этому городу).

«Мать много читала. Не только прозу, но и стихи. Память у нее была превосходная, она помнила многие стихи Фета и Тютчева, а Пушкина чуть ли ни всего знала. Надо думать, что это от нее я унаследовал любовь к поэзии, но на первых порах какой-то несерьезной была эта любовь. Я сочинял стишки – дразнилки, хулиганские частушки, а в шестом классе даже песню непристойную написал. А серьезные стихи не получались» .

Вадим рано потерял отца и потому, окончив семь классов, поступил в школу фабрично-заводского ученичества (ФЗУ), а затем пошел работать кочегаром по обжигу фарфора на ленинградский завод «Пролетарий». В 1933 году его первое стихотворение «Баллада о кочегаре» опубликовано в заводской газете «Резец».

В 1935 году наш герой поступил на рабфак Ленинградского университета. С этого времени он поменял за короткое время несколько мест работы и профессий: работал сверлильщиком на заводе электрооборудования, формовщиком в литейном цехе, подносил на стройке кирпичи, был инструктором по физкультуре, чертежником-архивариусом на оптико-механическом заводе, библиотекарем.

В середине 1930-х годов Вадим начал заниматься в литературном объединении при редакции газеты «Смена». К работе с молодыми поэтами привлекались такие мастера как А. А. Ахматова, Н. А. Заболоцкий, М. М. Зощенко и др.

С 1934 года начал публиковать стихи в газетах, с 1936 года – в литературных журналах. Первый стихотворный сборник Шефнера – «Светлый берег» – вышел в 1940 году, в том же году напечатан и его первый рассказ.

Не танцуйте сегодня, не пойте.

В предвечерний задумчивый час

Молчаливо у окон постойте,

Вспомяните погибших за нас.

Там, в толпе, средь любимых, влюблённых,

Средь весёлых и крепких ребят,

Чьи-то тени в пилотках зелёных

На окраины молча спешат.

Им нельзя задержаться, остаться –

Их берёт этот день навсегда,

На путях сортировочных станций

Им разлуку трубят поезда.

Окликать их и звать их – напрасно,

Не промолвят ни слова в ответ,

Но с улыбкою грустной и ясной

Поглядите им пристально вслед.

1961

Через много лет после войны Вадим Сергеевич написал: «Ныне, на исходе дней своих, я склонен думать, что к прозе приобщила меня Великая Отечественная война. До нее я в армии не служил, был белобилетником из-за своего плохого левого глаза [глаз он повредил в детстве. – А.К.]. Но правым видел я хорошо и теперь наконец пригодился как воинская единица. Сперва был рядовым в БАО (батальоне аэродромного обслуживания) недалеко от Питера, а в январе 1942 года был переведен в редакцию армейской газеты Ленфронта «Знамя победы». Там я стал не только поэтом военным, но и прозаиком-журналистом. Наряду со стихами писал очерки и заметки о конкретных людях, о бойцах переднего края, – после поездок и пеших походов в части. И о ленинградцах тоже писал. С войны вернулся в звании старшего лейтенанта, награжден тремя военными орденами, медалями... Но высшая награда моей душе – это память о тех людях, с которыми довелось мне встречаться в военные годы . (В. Шефнер. Приобщение к профессии)

Весть

Читаю в ночной тишине

Письмо незабытого друга,

Который убит на войне.

Читаю сухие, как порох,

Обыденные слова,

Неровные строки, в которых

Доныне надежда жива.

И всё торопливое, злое

Смолкает, стихает во мне.

К душе подступает былое,

Как в грустном возвышенном сне.

Весь мир этот, вечный и новый,

Я вижу – как будто с горы,

И вновь треугольник почтовый

В шкатулку кладу до поры.

1969

Военные сны

Нам снится не то, что хочется нам, –

Нам снится то, что хочется снам.

На нас до сих пор военные сны,

Как пулеметы, наведены.

И снятся пожары тем, кто ослеп,

И сытому снится блокадный хлеб.

И те, от кого мы вестей не ждем,

Во сне к нам запросто входят в дом.

Входят друзья предвоенных лет,

Не зная, что их на свете нет.

И снаряд, от которого случай спас,

Осколком во сне настигает нас.

И, вздрогнув, мы долго лежим во мгле, –

Меж явью и сном, на ничье земле,

И дышится трудно, и ночь длинна...

Камнем на сердце лежит война.

1966

Война подарила ему и одну очень важную встречу. В 1942 году Вадим Шефнер познакомился со своей будущей женой Екатериной, с которой прожил всю жизнь (она умерла в 2000, он ушел из жизни через полтора года).

Я мохом серым нарасту на камень,

Худ. Willem Haenraets

Где ты пройдёшь. Я буду ждать в саду

И яблонь розовыми лепестками

Тебе на плечи тихо опаду.

Я веткой клёна в белом блеске молний

В окошко стукну. В полдень на углу

Тебе молчаньем о себе напомню

И облаком на солнце набегу.

Но если станет грустно нестерпимо,

Не камнем горя лягу я на грудь –

Я глаз твоих коснусь смолистым дымом:

Поплачь ещё немного – и забудь...

1944

После войны наряду с поэтическим творчеством Шефнер брался и за стихотворные переводы (с китайского, с грузинского, белорусского, латышского и др.).

С 1940 года публиковал в журналах прозу, а первый ее сборник – «Облака над дорогой» – издал в 1957 году.

В 1960-е гг. Вадим Шефнер неожиданно для многих обратился к жанру фантастики, хотя для него-то как раз этот шаг был абсолютно логичен.

«Что натолкнуло меня на писание фантастики? Очевидно, ощущение странности, фантастичности жизни, сказочности ее. А может быть, стихи. Всю жизнь я пишу стихи, а фантастика ходит где-то рядом с поэзией. Они не антиподы, они родные сестры. Фантастика для меня – это, перефразируя Клаузевица, продолжение поэзии иными средствами. Если вдуматься, то в поэзии и фантастике действуют те же силы и те же законы – только в фантастике они накладываются на более широкие пространственные и временные категории ».

Писатель, определяя свои произведения этого направления как «полувероятные истории» и «сказки для умных», признавался в том, что больше всего привлекает его, как фантаста.

«…Что касается научно-фантастических романов, где речь идет только об открытиях и изобретениях, то они для меня не интересны. Для меня не столь важен фантастико-технико-научный антураж, а та над-фантастическая задача, которую ставит себе писатель. Поэтому я очень люблю Уэллса. Его «Машина времени» никогда не устареет, ибо, в сущности, каждый из нас ездит в этой машине ».

«У него на любом фантастическом фоне и в любой фантастической, порой страшной, ситуации действуют обыкновенные, вовсе не фантастические люди со всеми их достоинствами и недостатками. Действуют глупые и умные, герои и трусы, добрые и злые, но все в человеческих нормах и пределах. И вот автор вталкивает этих людей в фантастические события и смотрит, что из этого получится. А получается вот что: люди остаются людьми. В сущности, это очень человечный писатель ».

Вот, к примеру, герой повести «Небесный подкидыш, или Исповедь трусоватого храбреца» Серафим Пятизайцев, страстно мечтающий хотя бы короткое время пожить в тишине и одиночестве, попадает на планету Фемида, где это самое одиночество ему гарантируется. Там не только нет ни одного зеркала, но даже в привезенных Серафимом книгах исчезли все изображения живых существ. И не только из книг…

«Он извлек из пачечки книг твердую обложку от общей тетради, куда была вложена застекленная фотография его жены в металлической рамочке. Этот снимок (12 х 18) он всегда брал с собой, отбывая в дом отдыха. Сейчас он опять увидит Настю. Улыбаясь ему улыбкой № 19 ("Радость совместной прогулки"), стоит она под деревом в Летнем саду... Хорошо, что есть на свете Настя!..

С такими вот мыслями вынул Серафим из тетрадочной обложки фотографию – и обомлел. По-прежнему виден был на ней узор садовой ограды, по-прежнему стояло дерево, но теперь проявилась та часть его ствола, которую еще недавно заслоняла своей фигурой Настя. Настя со снимка исчезла.

- Это уже какое-то хамство космическое! – возмутился мой герой. – Это, господин заботник, тебе даром не пройдет! – А потом вдруг понял, что некому ему пожаловаться на этого цензора. В каждом земном доме отдыха, в любой гостинице, в самом плохоньком учреждении есть хоть какой-нибудь да директор – а здесь? Здесь никто не примет ни письменной, ни устной жалобы. А эти заботники делают то, на что они программированы. Они по-своему заботятся о нем, Серафиме, погружая его в одиночество. - Зато как здесь тихо! – прошептал он ».

Образы героев фантастических произведений Шефнера тоже далеки от стандарта. Мы ведь привыкли, что это бесстрашные покорители «пространств и миров». Нам же предстоит наблюдать приключения… чудаков и неудачников. Да-да! Однако не будем спешить с оценками. Ведь неудача — это не всегда плохо! Никто не застрахован от такой ситуации. Главное, как к ней относишься. Иногда то, что мы считаем неудачей, становится ступенькой к счастью.

Откроем повесть со странным на первый взгляд названием «Счастливый неудачник» (1965). Она начинается такими словами: «Есть люди, которые жалуются, что им не везет в жизни. Каждую мелкую неудачу они воспринимают как жестокий приговор судьбы, который не подлежит обжалованию. Они начинают считать себя неудачниками, падают духом. Вот я и хочу придать им бодрости и по мере сил доказать, что неудачи часто ведут к удачам, ибо прав арабский мудрец, который сказал: "Из зерен печали вырастают колосья радости" ».

Не менее яркий пример – Стефан – герой повести «Человек с пятью «не», или Исповедь простодушного» (1966).

«…Обо мне отец однажды выразился, что я ЧЕЛОВЕК С ПЯТЬЮ "НЕ". И далее он взял листок бумаги и письменно пояснил, что я

не – уклюжий

не – сообразительный

не – выдающийся

не – везучий

не – красивый.

Самое печальное, что все эти пять "не" действительно относились ко мне, и я понимал, что больших успехов и достижений в жизни у меня не предвидится …»

Зато его старший брат был полной противоположностью.

«Например, когда мать говорила нам: "Ребята, наколите-ка дровец!", – Виктор отвечал так: "Полигамный антропоморфизм и эпидемический геоцентризм на уровне сегодняшнего дня порождают во мне термодинамический демонизм и электростатический дуализм, что создает невозможность колки дров" .

Отец и мать горделиво переглядывались, радуясь научной подкованности Виктора, и посылали колоть дрова одного меня ».

В 1999 году писатель, отметивший 85-ый юбилей, удостоился специальной номинации «Паладин фантастики» российской литературной премии «Странник». Эта номинация традиционно присуждается человеку, который «жизнь свою положил на фантастическую литературу».

Творчество нашего героя – это всегда живой разговор по душам, в котором есть место и лирике и юмору. Потому оно оставляет у читателей ощущение света и радости.

Вадим Шефнер в своих произведениях дает нам очень важные жизненные советы, но делает это легко и ненавязчиво, будто хороший и мудрый друг.

Подражание восточному

Не возвожу плохих на пьедестал,

Но мир без них намного б хуже стал.

Плохие люди для того нужны,

Чтоб знали мы, кем быть мы не должны.

1985

Стрела

Хотел я смерти не орлу,

Не хищникам чащобы –

Я в друга выпустил стрелу

Несправедливой злобы.

Я промахнулся... Повезло,

Быть может, нам обоим?

Но мною посланное зло

Летит, летит над полем.

Летит сквозь строй лесных стволов,

Сквозь городские стены,

С океанических валов

Срывает клочья пены.

Пронзая ливень и метель,

Соборы и заборы

И, словно дьявольская дрель,

Просверливая горы,

Летит стрела с моей виной,

Летит в мою долину –

И огибает шар земной,

Чтоб мне вонзиться в спину.

1973

Не надо, дружок, обижаться,

Не надо сердиться, ей-ей,

На сверстников и домочадцев,

На старых неверных друзей.

Давай лучше жизни дивиться

И в добрые верить дела,

Глядеться в знакомые лица,

Как в праздничные зеркала.

Обиды все – мелочь такая,

Обиды ничтожны стократ

Пред вечными теми веками,

Что всех навсегда разлучат.

1977

Гордыня

Над пустотою нависая криво,

Вцепясь корнями в трещины камней,

Стоит сосна у самого обрыва,

Не зная, что стоять недолго ей.

Её давно держать устали корни,

Не знающие отдыха и сна;

Но с каждым годом круче и упорней

Вверх – наискось – всё тянется она.

Уже и зверь гордячки сторонится,

Идёт в обход, смертельный чуя страх,

Уже предусмотрительные птицы

Покинули гнездо в её ветвях.

Стоит она, беды не понимая,

На сумрачной, обветренной скале...

Ей чудится – она одна прямая,

А всё иное – криво на земле.

1954

Миг

Не привыкайте к чудесам –

Дивитесь им, дивитесь!

Не привыкайте к небесам,

Глазами к ним тянитесь.

Приглядывайтесь к облакам,

Прислушивайтесь к птицам,

Прикладывайтесь к родникам, –

Ничто не повторится.

За мигом миг, за шагом шаг

Впадайте в изумленье.

Всё будет так – и всё не так

Через одно мгновенье.

1964

Природа все учла и взвесила.

Вы, легкодумные стрелки,

Не нарушайте равновесия

И зря не жмите на курки.

Вот кружит ястреб. Вредный вроде бы.

Но пусть летает, невредим:

Кому-то вреден, а природе он

Полезен и необходим.

Ты рай себе уютный выстроил,

Но без тревог не проживешь.

Убьешь печаль – но тем же выстрелом

И радость, может быть, убьешь .

Умей

Умей, умей себе приказывать,

Муштруй себя, а не вынянчивай.

Сам о себе:

Рожден я в Петрограде 12 января 1915 года. Мать моя Евгения Владимировна Шефнер дочь вице-адмирала Владимира Владимировича фон-Линдестрема, Отец мой Сергей Алексеевич Шефнер пехотный подполковник; отец его Алексей Карлович Шефнер был военным моряком. Он оставил России добрую память о себе: во Владивостоке есть улица Капитана Шефнера, а возле дальневосточного порта Находки мыс Шефнера.

Мать была лютеранского вероисповедания, отец православного. Я крещен в православной церкви.

О днях своей молодости я подробно рассказал в повести "Имя для птицы". Там я поведал своим читателям и о нашем отъезде в 1921 году в Старую Руссу, где отец служил тогда в армии. О тревогах и заботах матери, о смерти отца от чахотки, о том, как я жил там, в детдоме, куда мать устроилась на работу воспитательницей, о моих первых уроках в первом классе старорусской школы, о возвращении в родной Питер почти после четырехлетнего отсутствия.

Мать много читала. Не только прозу, но и стихи. Память у нее была превосходная, она помнила многие стихи Фета и Тютчева, а Пушкина чуть ли ни всего знала. Надо думать, что это от нее я унаследовал любовь к поэзии, но на первых порах какой-то несерьезной была эта любовь. Я сочинял стишки дразнилки, хулиганские частушки, а в шестом классе даже песню непристойную написал. А серьезные стихи не получались.

В 1931 году, после окончания школы-семилетки я не решился держать экзамен в ВУЗ, ибо знал, что в математике я туп, и экзамена не выдержу. Я решил стать фабзайцем, так в шутку именовали учеников ФЗУ (Фабрично-заводского ученичества).

Для этого я пошел на Биржу Труда, и там получил направление в техническое училище, которое находилось на улице Восстания. Принят туда я был без труда. Меня зачислили в Керамическую группу, и через два года я стал кочегаром на фарфоровом заводе (Пролетарий).

Обжиг фарфора дело непростое, и трудились там люди серьезные. Тогда я, наконец, начал писать стихи всерьез, и в 1933 году в заводской газете было впервые напечатано мое стихотворение.

В 1934 году стихи мои стали печататься в городских газетах, а с 1936 и в журналах. В 1940 году в ленинградском издательстве "Советский писатель" вышла моя первая книжка стихов "Светлый берег". В Союз Писателей меня приняли по ее рукописи в 1939 году.

Мой левый глаз был непоправимо поврежден в детстве, вижу я только правым. Поэтому я до войны был белобилетником, не военнообязанным, и на военную учебу меня не призывали. Но когда в 1941 году началась Великая Отечественная война тут и я пригодился, был призван и стал рядовым 46 БАО (Батальон аэродромного обслуживания). Летом 1942 года из этого батальона я был передислоцирован в армейскую газету "Знамя победы". Работал я там как поэт и как рядовой журналист. После Победы вернулся домой с двумя военными орденами "Красной Звезды" и "Отечественной Войны II степени" и с медалями, в число которых входит и медаль "За оборону Ленинграда". Есть у меня и послевоенные награды. Главной считаю Пушкинскую премию в 1997 году. Вторая моя книга стихов вышла в Ленинграде блокадном, в 1943 году. Тоненькая невзрачная книжечка "Защита" в бумажной обложке. В ней все стихи о войне, о родном городе моем. Бережно храню ее.

Третья книга стихов "Пригород" вышла в 1946 году, четвертая "Московское шоссе" в 1951 году, пятая "Взморье" в 1955 году... Но не буду перечислять здесь вое свои книжки ведь среди них есть и неудачные. Вместо этого перечислю книги, в которые вошли и сравнительно недавние стихи, и избранные стихи давно минувших дней. Вот они: "Личная вечность" 1984 год, "Годы и миги" 1986 год, "В этом веке" 1987 год, "Архитектура огня" 1997 год.

А первое место по количеству стихотворений занимает вышедший в 1991 году I том моего четырехтомного "Собрания сочинений". В него вошли избранные стихи за полвека с 1938 по 1988 г.

Первая моя проза повесть "Облака над дорогой" издана в Ленинграде в 1957 году. Глядя из нынешнего дня, признаюсь, что повесть не очень удачная. Да и вторая моя книга "Ныне, вечно и никогда" не радует меня нынче. А вот третью свою книгу "Счастливый неудачник", вышедшую в свет в 1965 году считаю удачной. Включенная в нее повесть-сказка "Девушка у обрыва" потом не раз переиздавалась, а в 1991 году в московском издательстве "Знание" ей дали тираж 500.000 экземпляров.

Самым сильным своим прозаическим произведением я считаю повесть "Сестра печали", издана она в 1970 году. Это печальная повесть о Ленинградской блокаде, о любви. Добрые отклики на эту повесть я получаю до сих пор. Не в обиде на себя я и за свой фантастический роман "Лачуга должника". Это весьма нескучный роман-сказка. К этому роману стилистически примыкают мои "Сказки для умных", изданные отдельной книгой. О своей автобиографической повести "Имя для птицы" я уже упомянул, а теперь скажу, что в 1995 году в журнале "Звезда"" опубликована моя другая автобиографическая повесть "Бархатный путь".

Родом их Санкт-Петербурга, воспитывался в детском доме. Свои первые стихи опубликовал в предвоенное время, но поэтическую известность получил именно на войне. Начинал Вадим Сергеевич как поэт-фронтовик и первый серьезный сборник стихов был напечатан в блокадном Ленинграде. Дальнейшие работы Шефнера с военной темой не связаны.

Истинное народное признание приходит к Шефнеру во время «оттепели». Книжный рынок наполнили военные произведения, книги ссыльных ГУЛАГа, но Вадим Шефнер оставался в стороне от политики. Характер всех произведений был всегда уникален, Он не искал народной популярности, она к нему пришла сама. Акцент в его работе был сделан на детской литературе. В своих стихах Шефнер сохранял язык взрослых, не заигрывал с детьми, общался с ними на равных. Такой метод создает правильный взгляд на реальность и структурированное мышление.

Вадим Сергеевич писал сказки не только для детей, но и для взрослых. Он говорил, что фантастика – это та же поэзия, только выражена иным способом. В его произведениях в жанре фантастики сложно провести грань межу реальностью и вымыслом, трудно определить где сон наяву, а где повседневный быт.

Автограф В. Шефнера

Биография

Почти всё детство и юность провёл в Петрограде. В 1921 году семья переехала в Старую Руссу Новгородской губернии к месту службы отца. После смерти отца от туберкулеза вместе с матерью-воспитательницей жил при детском доме, спустя некоторое время вернулся в Петроград. После школы окончил ФЗУ , в 1930-е годы был рабочим на различных ленинградских заводах.

Шефнер связывает реализм с фантастикой, любит с мнимой серьёзностью говорить об очевидной бессмыслице или с юмором о серьёзных вещах; фантазия питается у него также сказочным элементом.

Премии и награды

Память

Библиография

Проза

Публикации: Собрание сочинений, избранные произведения

Избранные произведения в 2 томах. Л.: Худ. литература, 1975. - 50 000 экз.
Избранные произведения в 2 томах. Л.: Худ. литература, 1982. - 25 000 экз.
Собрание сочинений в 4 томах. Л.: Худ. литература, 1991-1995.

Публикации: Книги стихов

Светлый берег. - Л. : Гослитиздат , 1940. - 104 с. - 5000 экз.
Защита. - Л. : Гослитиздат , 1943. - 36 с.
Пригород. - Л.; М.: Советский писатель , 1946. - 102 с. - 10 000 экз.
Московское шоссе. - Л. : Советский писатель, 1951. - 144 с. - 10 000 экз.
Взморье. - Л. : Советский писатель, 1955. - 132 с. - 10 000 экз.
Стихи. - Л. : Советский писатель, 1956. - 204 с. - 10 000 экз.
Нежданный день. - Л. : Советский писатель, 1958. - 148 с. - 5000 экз.
Стихи. - М.; Л.: Художественная литература , 1960. - 304 с. - 7000 экз.
Знаки земли. - Л. : Советский писатель, 1961. - 124 с. - 5000 экз.
Рядом с небом. - Л. : Детгиз , 1962. - 192 с. - 100 000 экз.
Стихотворения. - Л. : Лениздат , 1965. - 300 с. - 50 000 экз.
Своды. - Л. : Советский писатель, 1967. - 80 с. - 40 000 экз.
Стихи о Ленинграде. - Л. : Лениздат , 1967. - 48 с. - 10 000 экз.
Стихотворения. - Л. : Художественная литература, 1968. - 264 с. - 25 000 экз.
Избранная лирика. - Л. : Молодая гвардия , 1969. - 32 с. - 100 000 экз.
Запас высоты. - Л. : Советский писатель, 1970. - 80 с.
Стихотворения. - Л. : Лениздат, 1972. - 288 с. - 25 000 экз.
Цветные стёкла. - Л. : Детская литература , 1974. - 160 с. - 50 000 экз.
Переулок памяти. - Л. : Лениздат, 1976. - 272 с. - 25 000 экз.
Сторона отправления. - М. : Современник , 1979. - 240 с. - 20 000 экз.
Северный склон. - Л. : Советский писатель, 1980. - 128 с. - 50 000 экз.
Вторая память. - Л. : Советский писатель, 1981. - 272 с. - 50 000 экз.
Годы и миги. - М. : Современник, 1983. - 328 с. - 25 000 экз.
- . - М. : Советская Россия , 1986. - 302 с. - 25 000 экз.
Личная вечность. - Л. : Советский писатель, 1984. - 288 с. - 50 000 экз.
В этом веке. - Л. : Лениздат, 1987. - 320 с. - 25 000 экз.
Ночная ласточка. - Л. : Детская литература, 1991. - 206 с. - 50 000 экз. - ISBN 5-08-000012-0 .
Архитектура огня. - СПб. : Петербургский писатель, 1997. - 288 с. - ISBN 5-88986-003-8 .
Стихотворения. - СПб. : Академический проект , 2005. - 618 с. - 1000 экз. -